журнал писателей России

КАКОЕ ИМЯ НОСИТ НАШ ГОРОД?..

– наследие –

Красуйся, Град Петров, и стой     

Неколебимо, как Россия!..     

А.С.Пушкин     

Когда царь Пётр давал имя своей новой столице, он произносил (и писал) с нидерландским акцентом: Санкт-Питербурх (Pieterburg). Но очень скоро, ввиду подавляющего перевеса немцев над голландцами не только в Европе, но и в новой русской столице, установилась практика немецкого произнесения и написания имени города, существовавшая до первой мировой войны. Высочайшая воля царя-масона (правда, очень невысокой степени «посвящения») хотя и казалась поначалу странной, даже непатриотичной, серьезно под вопрос не ставилась: на то он и царь… Войдя в привычку, официальное наименование имперской столицы, тем не менее, у множества образованных русских требовало какой-то более приемлемой альтернативы, предполагало некую вариативность, более естественную для России.

Поскольку столица носила имя святого апостола Петра (а вовсе не Петра-царя, как могут думать некоторые либеральные журналисты), то немецкое имя города находилось в противоречии с русской традицией именования городов в честь православных святых: Петропавловск, Павлоград, Борисо-глебск, Софиевка, Елисаветград… Немудрено, что многие авторы, наряду с официальным наименованием столицы, употребляли такие варианты как Петрополь, Град Петров, а в просторечии укоренилось сокращенное «Питер»… Либерально мыслящий поэт-пародист и сатирик ХIХ века Дмитрий Минаев предпочитал писать в своих стихах «Петроград» - причем отнюдь не по причинам, продиктованным стихотворным размером или рифмой, а явно по соображениям эстетического свойства.

Так что высочайшее повеление Николая II Александровича, предписавшего в 1914 году именовать впредь императорскую столицу Петроградом, возникло не на пустом месте: к этому подводило общенародное ощущение «Санкт-Петербурга» как занозы в русской речи. Причём, как видим, это ощущение разделялось всеми слоями русского общества, несмотря на двести лет без малого, на протяжении которых иностранное название внедрялось в сознание народа.

Почему прижилось название «Оренбург», которое не воспринимается в русской речи чем-то чужеродным? (Даже, напротив, «оренбургский платок» служит одним из национальных признаков русской материальной культуры и быта…). Думается, что в случае с Санкт-Петербургом свою роль сыграли и громоздкое, чуждое для русской фонетики прибавление «Санкт», и тот факт, что немецкое название носил не какой-то окраинный город, а столица государства.

Когда демократический мэр Ленинграда левый либерал Собчак выносил на общегородской референдум вопрос о «возвращении городу его исторического названия», то он предложил горожанам безальтернативную формулировку в виде «наводящего вопроса»: Одобряете ли вы возвращение к Санкт-Петербургу?... и всё тут. Словно не было высочайшего повеления 1914 года. Лукавая постановка вопроса – это сомнения не вызывает.

В том же смысловом ряду чисто политических решений было и возвращение «исторического имени» Малой Морской улицы, которая с 1902 года (50-летняя годовщина смерти гениального писателя) является улицей Н.В.Гоголя. Для левых демократов Малая Морская, несомненно, исторически более предпочтительна. Бесспорность такого вывода подчёркивается существованием набережных «Робеспьера» и «Свердловской», улицы «Марата» в самом что ни на есть историческом сердце города на Неве.

Однако, имя нашего Петрограда не кануло в небытие. Более того, даже в чисто юридическом смысле оно остаётся единственным легитимным названием. Что же касается филологического обоснования, то St.Petersburg, Sankt-Peterburg San-Pietroburgo вполне могут оставаться на тамошних картах в качестве местных переводов имени русского мегаполиса, но в русском языке не может быть иного имени, кроме Петрограда. Для бывших русских, эмигрантов, или внутренних русскоязычных эмигрантов мы готовы оставить Санкт-Петербург. Только к этим последним вопрос: для кого вы пишете в аэропорту, на туристских автобусах или в рекламе - Saint-Petersburg? Такого написания нет ни в одном европейском языке. А переводить это надо, следуя вашему варианту, как «Святой Петербург». Но это, простите, означает путать Божий дар с яичницей.

После этих юридических и филологических резонов, что же говорить о духовном смысле!.. Для русских писателей имя Петроград остается незыблемым, как само имя России. И у нас, представьте себе, есть основания для оптимизма.

Не так давно одной небольшой аудитории школьников (размером со средний школьный класс, но состоявшей из учащихся 7-11 классов) предложили высказаться о том, какой из вариантов имени города им кажется наилучшим. Результат удивил всех:

22 процента безоговорочно выбрали Петроград, около 25 процентов предпочли Санкт-Петербург, 22 процента высказали мнение, что Петербург привычнее, но правильно, тем не менее, - Петроград; 26 процентов (в основном, старшеклассники) высказали мнение, что Санкт-Петербург – это более современно, при этом часть из них пояснила эту точку зрения тем, что «о патриотизме теперь не говорят». Некоторые добавляли: «к сожалению». И совсем немногие не могли определиться с ответом.

Вышесказанное представляет собой интересную информацию к размышлению – не столько для нынешних российских руководителей образования и культуры, сколько для нас и нашего воздействия на указанных руководителей.

Юрий Серб (Лебедев), Санкт-Петербург     

( вернуться к содержанию номера )