журнал писателей России

Валерий ВАСЕЧКИН 

Последнее «ПА»

Старый фокусник умирал долго…. И, как сам не без грустной иронии заметил, что, видимо, пришла неизбежная расплата за ту - лучшую часть его жизни, которую честно посвятил обману таких же, как он честных, людей, но, почему-то, страстно желающих быть обманутыми за свои собственные деньги….

Грех - не грех? А наставшее одиночество подвело жирную, чёрную черту под былую беспечность циркача-балагура. И теперь прикованный к кровати - он страдал, как может страдать человек, постигший все тонкости этого ремесла. Понять его мог, наверно, только старый вор, или шулер оставшийся от немощи не у дел.

Это - состояние!? К нему однажды приходят…, и с ним же уходят из этой жизни, как говорят знающие люди: - Неизлечимо и безнадёжно больными…

Друзья-артисты, нередко навещавшие фокусника, по-доброму отшучивались или прятали глаза, когда прикованный к постели МАГ, вдруг заводил разговор о том, что готовит свой последний сценический выход. И теперь остаётся только дождаться премьеры, которая обязательно состоится - там… под сводами старого, родного цирка, ставшего ему вторым домом.

Он умер тихо…. И разговор этот, казалось, навсегда забылся, опустившись на дно большой копилки - несбывшихся надежд и незаконченных желаний творческого человека. Каких, как правило, остаётся после каждого из них великое множество.

В гримёрной ещё не убрали со стола тронутую желтизной его старую фотографию от лучших времен, по-русскому обычаю дожидаясь сорокового дня. И премьера состоялась!

Она началась с рассыльного из похоронного бюро, взявшего на себя все обязанности исполнить и эту последнюю волю покойного.Три красиво упакованные, перевязанные красными лентами коробки, привезенные в цирк ещё с утра, выстроились посреди гримерки пирамидой.

Вершину, которой венчали огромные бутафорские ножницы, хранившие тепло рук своего хозяина. Сегодня был сороковой день со дня смерти артиста, о чём здесь в кулуарах помнили и намечали на вечер скромные посиделки в память о товарище по цеху.

Старый МАГ тоже остался верен себе. Как и обещал, удивив в последний раз друзей, знавших, казалось бы, на вскидку все его «ПА». Когда за хорошо продуманным и устроенным с аккуратностью фокусника, поминальным столом, накрытым согласно завещанию в большой гримерной под белую скатерть, к немалому удивлению и замешательству, (но тут же переросшему в восторг), с грохотом и брызгами из-под пробок, казалось, простенького светлого вина, которым здесь всегда грешили, любя его, вдруг шапкой полилось игривое, утверждающее торжество и прелесть жизни шампанское. А безусый стажёр - иллюзионист, взявшийся было за разлив и не справившийся с резвостью перезаряженных бутылок, от неожиданности выронил штопор, в сердцах выкрикнув так знакомое «о-ПА»!

После лёгкого замешательства… все встали и начали громко аплодировать, как это делают благодарные зрители на бис. Старые друзья, не скрывая, утирали слёзы от переполнявшего их чувства гордости за своего товарища.

Они, артисты, как никто другой понимали, что видели тот, обещанный им прощальный выход…, и, может быть, самый главный фокус жизни, лишь только сейчас «сошедшего с арены» друга!

…Ветер с силой хлопнул форточкой. Все замерли и разом посмотрели на колыхнувшуюся занавеску …Вот и всё. Его земные представления, теперь уже навсегда закончились.

Провинциальный этюд

Еду просёлочной дорогой в старинный городок Устюжну. Навстречу велосипедист. Издали вижу - нашего деревенского покроя. Но, уж, очень странной показалась поклажа, которую тот вёз впереди себя: то ли на руле, то ли на груди. Сбавил скорость. Присмотрелся. Ба! Да, у него самодельном детском сидении, что в здешних местах обычно, прикрученого прямо к раме, положив лапы на руль, важно восседает маленькая, болонистая собачонка.

До ближайшей деревни ещё километра три будет. По всему видно не в первой они здесь заруливают. Картинка впечатляет. А чем, сразу и не поймёшь: Может смекалкой простого русского мужика? А может тихой, неприметной дружбой товарищей по несчастью, так нужных сейчас друг-другу в развалившейся напрочь деревенской жизни? Мне, второе ближе..., потому наверно и остановился проводить их взглядом, да про себя, пожелать вслед доброго пути!

г. Пестово, Новгородской обл.   

( вернуться к содержанию номера )